В Сохо можно увидеть и самые лучшие, и самые худшие стороны жизни Лондона. Здесь до сих пор много киосков с порнографией, получивших распространение с середины 1960-х гг., но есть и ожи­вленный рынок, где торгуют фруктами и овощами, а ночная жизнь этого района еще в XVIII в. привлекала сюда писателей и представителей богемы, отличавшихся самыми разными сексуальными пристрастиями. Нес­мотря на происходящие перемены, здесь сохранилась некоторая неортодок­сальность и распущенность нравов, порожденная тем, что в этом районе, как и в Ист-Энде, издавна селились иммигранты, а уже ближе к нашему времени, в 1990-х гг., он стал, как ни одно место в Европе, популярен среди геев, и сюда из района Олд-Комптон-стрит переместились многие бары и кафе.

Ограниченный Риджент-стрит с запада, Оксфорд-стрит с севера и Чаринг-Кросс-роуд с востока, Сохо, несомненно, является сердцем города и вместе с тем одним из самых многоликих и своеобразных районов Лондона. Обычные тури­стические достопримечательности здесь редки и немногочисленны, но район очень хорош для прогулок. Уличная жизнь в Сохо бурлит, как, вероятно, нигде в городе,- в какое бы время дня вы здесь ни оказались, на улицах всегда что-то про­исходит. По вечерам Сохо по-прежнему привлекает множество людей. Они направляются сюда посмотреть кино в каком-нибудь из больших кинотеатров на Лестер-сквер, пропустить несколько стаканчиков в модном баре, перекусить в кафе или ресторане, которых здесь великое множество - от недорогих китайских, которыми изобилует крошечный Чайнатаун, до расположенных в боковых улоч­ках эксклюзивных, отмеченных мишленовскими звездами.

Фитцровия, примыкающая к Сохо с севера, внешне спокойнее и больше напоминает лежащий неподалеку Блумсбери. Тем не менее она связана с боге­мой не менее тесно, чем ее отличающейся большей свободой нравов южный сосед, и сюда выплескивается избыток населения Сохо, - кстати, несколько лет назад была предпринята попытка, правда неудавшаяся, переименовать этот район в Северный Сохо, или «Нохо» (сокр. от «Норт Сохо»). Туристиче­ские достопримечательности здесь также редки и представлены только Музеем игрушек Поллока и парой необычных архитектурных сооружений.

Когда в XVII в. строился Сохо (Soho), получивший свое название по кличу, который разносился над этими землями, которые были охотничьими угодья­ми, он считался одним из самых аристократических районов столицы. Прин цы, герцоги и графы строили себе особняки в районе Сохо-сквер и Лестер-сквер, бывших центрами ночной светской жизни с разгульными маскарадами, устраиваемыми венской примадонной Терезой Корнелис. Они собирали мно­жество «светских модников обоих полов», экипажи которых запруживали все дороги, и толпы зевак. Однако к концу восемнадцатого века веселье здесь закончилось, богатая часть населения переместилась на запад, в Мейфэйр, и кварталы Сохо стала постепенно заполонять беднота.

Но еще до того, как последние аристократы покинули этот район, в Сохо, как и в Ист-Энд, стали стекаться иммигранты, и он превратился в «неопрятный, пол­ный греков, подонков общества, котов, итальянцев, томатов, ресторанов, цветного тряпья, странных имен, выглядывающих сверху из окон людей», - как саркасти­чески писал о нем (правда, гораздо позже) Голсуорси. Первая волна беженцев была представлена французскими гугенотами, бежавшими в Англию от жестоких преследований в царствие Людовика XIV и поселившимися на Бейтмен-стрит (Batemane Street). За ними последовали другие французы, затем итальянцы, ирландцы и евреи. Уже ближе к нашему времени, после Второй мировой войны, жители Азии, главным образом китайцы, воспользовавшись дешевизной сдавае­мых в Сохо помещений, открыли здесь свои мастерские и рестораны.

На протяжении многих лет Сохо был любимым местом творческой богемы и писателей. Именно здесь в кофейне «Голова турка» (Turk"s Head) Джошуа Рейнолдс основал «Клуб» (The Club), в котором доктор Джонсон мог беспрепят­ственно беседовать с такими людьми, как Голдсмит, Берк и Босуэлл. Томас Де Куинси оказался в Сохо в 1802 г., когда он сбежал из школы. От голода его спасла местная проститутка - он позже вспоминал об этом в своем «Признании аигличанина-опиомана». Вагнер приехал в Сохо без копейки денег в 1839 г., здесь после неудачи французской революции 1848 г. прозябал в бедности Маркс, и сюда же в 1871 г. после падения Парижской коммуны бежали Артюр Рембо и Поль Верлен.

В Сохо, славившимся своей терпимостью, стекались все, кто хотел отрешиться от жизненных невзгод послевоенной Британии. В 1950-х гг. здесь один за другим появлялись джазовые и самодеятельные музыкальные клубы, в 1960-х - фолк- и рок-клубы, а в конце 1970-х - заведения, где играли панк-рок. Здесь до сих пор собирается артистическая (и пьющая) богема: сотрудники сатирического журна­ла «Прайвит ай» обосновались на Карлайл-стрит (Carlisle Street) и в пабе «Каре­та и лошадь» (Coach and Horse), а писатели, издатели и художники собираются в закрытом клубе «Гроучо-Клаб» (Groucho Club) на Дин-стрит (Dean Street). Твор­ческая энергия этого района, вероятно, наиболее ярко проявляется в его клубах (как общедоступных, так и частных), а расположенная неподалеку Уордур-стрит (Wardour Street), центр английской киноиндустрии и рекламного бизнеса, исправно поставляет им клиентуру. И все лее главное, чем привлекает Сохо, - это уникальное смешение лиц на его улицах. Вряд ли еще где-нибудь в городе могут сойтись вместе столь разные социальные слои: предприниматели, завсегдатаи ночных клубов, пьяницы, театралы, модники, рыночные торговцы, сутенеры, про­ститутки и политики. Вот они перед вами, смотрите и наслаждайтесь - ведь боль­шая часть Лондона совсем не такая.